eBook
Related collections and offers
Overview
В повести "Запорожец" Нарежный обратился к прошлому родной Украины, создал своеобразный очерк жизни Запорожской Сечи, используя при этом фольклорно-этнографнческий материал, народные рассказы и предания. Однакописатель не стремился к исторической достоверности изображаемых им событий, привлекаемый материал служит лишь фоном для развития приключенческого сюжета в духе европейских приключенческих романов XVIII в. Vasilij Narezhnyj – Zaporozhec
Product Details
| ISBN-13: | 9781784224936 |
|---|---|
| Publisher: | Glagoslav E-Publications Ltd |
| Publication date: | 01/21/2014 |
| Sold by: | Barnes & Noble |
| Format: | eBook |
| Pages: | 73 |
| File size: | 1 MB |
| Language: | Russian |
About the Author
В 1792 году Нарежный поступает в дворянскую гимназию при московском университете и по истечении 6 лет «производится», за отличные успехи в науках, в студенты. Пробыв около двух лет в университете, Нарежный определяется на службу чиновником при правителе Грузии, Коваленском; в Грузии он занимает различные должности до 1803 года, затем служит в Петербурге, сначала в министерстве внутренних дел, потом в горной экспедиции кабинета, наконец, после кратковременной отставки, в военном министерстве. Несмотря на значительный успех, которым он пользовался в современной ему литературе, Нарежный прожил всю жизнь в стороне от литературного мира, не участвуя в борьбе карамзинистов с Шишковым и его друзьями. Мелкий чиновник, не имевший доступа в высшие круги общества, где сосредоточивалась тогда главным образом литературная жизнь, Нарежный творил, не угождая современности, но невольно отражал наиболее характерные черты своей эпохи.
Скончался писатель 21 июня (3 июля) 1825 года.
Read an Excerpt
Едва взошло осеннее солнце над необозримыми равнинами моря Черного, вся Запорожская Сечь зашумела. Бесчисленное множество парода толпилось на обширной площади, пред храмом угодника Николая. Громкой звон колоколов потрясал воздух. Звук труб и лнтавров далеко расстилался по ровному полю и гладкой поверхности моря.
Радостный говор народа изъявлял всеобщее восхищение.
Что ж было виною сего торжества всеобщего? Еще на заре утренней прискакал гонец с радостным известием, что войсковой атаман Авенир Булат, по весне отправившийся с отборною дружиною для усмирения хищных закубанцев, возвращается восвояси с полною победой и богатою добычей. Он просил духовенство не начинать литургии, пока не вступит в Сечь, дабы воины, столь долго лишавшиеся счастия слышать слово божие, при самом появлении в пределы места драгоценного, могли сего сподобиться, облобызать крест господен и окропиться водою священною.
С постепенным возвышением солнца нетерпение народа возрастало. То глубокое молчание, то шумные восклицания измеряли время. Наконец, с восточной стороны поднялась в поле пыль высокая; еще одно мгновение, и все увидели развевающуюся в воздухе хоругвь Запорожскую. Кто опишет радостное смятение обитателей Сечи, их крики, вопли и завывания? Но увы! прибывший с радостным известием гонец, по именному велению атамана умолчал, что этот храбрый муж, этот достойный предводитель получил две глубокие раны, одну в грудь, другую в голову. Не имея сил сам собою держаться на коне, он ехал, поддерживаемый с каждой стороны казаками; двое вели за узду унылого коня его. За ним несли хоругвь, и храбрая дружина следовала с поникшими взорами. Вздохи теснили грудь каждого, и щеки омочены были обильными слезами. Они не смели взглянуть на оставшихся в Сечи товарищей, стыдясь во взорах их встретить достойные упреки, что сами возвращаются в совершенной целости, кроме нескольких, падших на поле решительной битвы, а не умели сберечь храброго вождя своего.
Когда Авенир поровнялся с дверьми церковными, то по данному им мановению коня его остановили. Духовенство приблизилось к нему с крестами и хоругвиями священными.
Но, взглянув на бледное лицо атамана, едва испускающего дыхание, оно остановилось с ужасом. Все людство, толпившееся вокруг его, узнав причину поражения духовных, восстенало, подняло вопль горестный и возрыдало. Мгновенно колокольные звоны и звуки трубные умолкли, и не было бы конца общему смятению, если бы сам Авенир не дал знака к молчанию. Глубокая тишина распростерлась; он собрал силы и - хотя голосом слабым, но довольно внятным - произнес: "Почтенные отцы духовные и вы, дети мои, казаки запорожские! Неужели последним подвигом не заслужил я, чтобы встретили меня с веселием, как всегда встречали доселе возвращавшегося из походов? Неужели раны, атаманом вашим полученные, могут пристыдить вас при свидании с родными нам малороссиянами или безбожными агарянами? Или дорогою ценой купил я победу и приобрел корысти? Обозрите все, сочтите - и будьте веселы!
Двадцать храбрых казаков пали на месте битвы, до сорока ранены. Зато получили мы, если не навсегда, по крайней мере на долгое время, спокойствие; в плен взято около тысячи мужей, жен и детей обоего пола; отбито пятьсот коней, триста волов, бесчисленное множество овец, несколько дюжин ружей, пистолетов, сабель, дорогих ковров и связок шелковых и бумажных тканей. ...